Привет всем.
Есть один дневник с долгой и интересной историей, который пережил хозяевские печали и радости, угрозы удаления и закрытия, три переименования, взлеты и падения, успокаивающую пустоту и толпы друзей, который сейчас вырос и живет себе со своей историей, не стирая ни одного воспоминания, изредка пополняясь новыми мыслями и чувствами.
Этот дневник содержит в себе мои творческие порывы. Я приглашаю к себе всех желающих, готовых вести себя в рамках приличия. Рад новым знакомствам.
Есть один дневник с долгой и интересной историей, который пережил хозяевские печали и радости, угрозы удаления и закрытия, три переименования, взлеты и падения, успокаивающую пустоту и толпы друзей, который сейчас вырос и живет себе со своей историей, не стирая ни одного воспоминания, изредка пополняясь новыми мыслями и чувствами.
Этот дневник содержит в себе мои творческие порывы. Я приглашаю к себе всех желающих, готовых вести себя в рамках приличия. Рад новым знакомствам.
Мысли уносятся в мир иной, душа снова переписывает отрывки из сердца, и вот он - новый роман не обремененный тайной, просто существующий где-то под ногами, как шавка, снующая в поисках еды. Непрозрачные мотивы, и одна цель - почувствовать осень со всеми ее вкусами и привкусами, запахами и ароматами, портретами и пейзажами.
Посветив рассказ "жизнь" одноименному фильму я просто уйду в розовых пушистых тапочках и и кружкой сладкого-сладкого кофе курить на улицу, в неизвестность уходящую по первому снегу. Я даже не буду знать есть ли ты там, за снегом, в конце улицы.
Беспрестанно приходящие дни, одинокое солнце и далекие звезды. Звон старой цепи, канцерогенных яблок и аромата по венам, восхвалявшего песни нелюбимого автора. А в окне лишь тот двор и блик света от лампы.
Посветив рассказ "жизнь" одноименному фильму я просто уйду в розовых пушистых тапочках и и кружкой сладкого-сладкого кофе курить на улицу, в неизвестность уходящую по первому снегу. Я даже не буду знать есть ли ты там, за снегом, в конце улицы.
Беспрестанно приходящие дни, одинокое солнце и далекие звезды. Звон старой цепи, канцерогенных яблок и аромата по венам, восхвалявшего песни нелюбимого автора. А в окне лишь тот двор и блик света от лампы.